Светлая Навь Егора Яшина. Повесть. Часть 3.

30 апреля 2019 г.

В этом видео расставлены все точки над большой буквой Ё и дана видеоиллюстрация к одноимённой повести:
Часть 8 https://youtu.be/T_3XLYpiIso 
Часть 7 https://youtu.be/QAtiLqhpBz4 
Часть 6 https://youtu.be/W0HOcHH0ka0
Часть 5 https://youtu.be/io5jK_L1H88 
Часть 4 https://youtu.be/YOswYPJLeqM 
Часть 3 https://youtu.be/ve1feq7GAhI 
Часть 2 https://youtu.be/kw8V90OZjHk 
Часть 1 https://youtu.be/KMYwBOO846k 

Ссылки на все текстовые части повести:
Часть 7 http://soldat.ru/news/1170.html
Часть 6 http://soldat.ru/news/1169.html
Часть 5 http://soldat.ru/news/1168.html
Часть 4 http://soldat.ru/news/1167.html
Часть 3 http://soldat.ru/news/1166.html
Часть 2 http://soldat.ru/news/1165.html
Часть 1 http://soldat.ru/news/1164.html

Внизу в танк залезли 2 члена экипажа, танк завёлся и чуть позже грохнул в нашу сторону, потом ещё, и ещё. Затих. Фриц на сосне что-то записал в блокнот и слез с неё, побёг греться в блиндаж. Пётр Иванович:

- И танк пристреляли, гады. Ну, теперь жди нашей атаки. Раз у немцев всё готово, то и наши скоро будут наступать…

Ночь прошла почти беззвучно. Немцы снова, как и в ту ночь, методично пускали ракеты, в том числе по пологой траектории в сторону завала, освещали гиблое поле боя. Танкисты каждые 3-4 часа заводились и прогревали двигатель.

Наступили сумерки нового дня. С нашей стороны где-то в тылу послышался рёв мощных моторов, то ли тракторов, то ли танков. Рёв доносился всё ближе и ближе и где-то метрах в 200 от островков двигатели заурчали на малых оборотах. Встали. Поднялся повыше. Увидел с высоты нашу "тридцатьчетвёрку", а рядом с ней малыша Т-60. За гулом двух моторов почти не было слышно треска веток под ногами собиравшейся на островках пехоты. Очередные бедолаги снова накапливаются для атаки. Наши бойцы на сей раз были в белых маскхалатах. Собралось их человек 50-60. Интересно, наша бригада или соседи? Мой взводный забеспокоился:

- Наши опять хотят сюда же. Мужики, как им сказать, что без большой артиллерии прямой наводкой ничего не выйдет?

- А ты у кого пытаешь, лейтенант? – Пётр Иванович спросил ласково.

- Да хоть у кого. Неужто нет никакого способа подсказать им? Сюда надо от соседа 122-мм гаубицы притащить и бахнуть по ДЗОТам.

- А как ты их по болотинам притащишь?

- На руках, всем гамузом, навалимся и притащим.

- Лейтенант, ты уже никуда не навалишься. Отнаваливался, - добавил осенний боец.

- Ну, не я, т.е. не мы, но им-то можно как-то подсказать?

- А никак. Только и делай, что виси и плавай тут. Хошь ори, хошь говори, всё равно внизу никто ничего не услышит. Вон вместо арты танки на завал пойдут.

Танки были выкрашены белой краской. Зимний наряд. На "тридцатьчетвёрке" на башне надпись красной краской "За Родину!".

- С танками сподручнее, - сказал Михалыч, впервые подав голос. – Глядишь, одолеют. Только сколько нашего брата гусеницами подавят, мать честнАя!

Эта мысль пронзила всех нас, парящих. Это что же получается? Сейчас танки пойдут к завалу по пути нашего наступления и неизбежно, ну, прям как пить дать, начнут давить погибших НАС! А что тогда с нами ЗДЕСЬ будет?

Танки заурчали мощнее, мехводы быстрыми нажатиями педалей прогазовывали движки. "Тридцатьчетвёрка" сильно надымила, качнулась, дёрнулась вперёд и неспешно почапала к островкам. За ней уступом пошёл малышок Т-60. Проминая мелкие деревца и валя их стволы, танки въехали в кустарник, после которого белела заснеженная, почти чистая от кустов, полоса пространства. Не чуя подвоха, мехвод Т-34 без остановки попёр через полосу прямо к центральному островку. Гусеницы проломили ледок, забуксовали, танк встал на месте, мехвод прибавил газу, потом качнул назад, но не тут-то было. "Тридцатьчетвёрка" стояла на месте с движущимися гусеницами и начала медленно, не съезжая, погружаться. "В майну попал!". Мехвод перестал газовать. Из Т-60 вылез командир, подошёл к Т-34, ударил чем-то по броне, оттуда тоже вылез командир. Поговорили о том, как вылезать. "Тридцатьчетвёрка" ещё раз попыталась вылезти из промоины, но без успеха. Танк, скорее всего, сел на днище, а "гусянка" повисла в водной жиже. Бревна с собой не было. Танкист Т-60 продрался по кустам, в стороне нашёл плотный грунт, кое-как вернулся и направил своего мехвода туда. Т-60 благополучно перелез опасный участок и приткнулся с левого края островков. Его командир перебежкой добрался до них, там нашёл пехотного командира и о чём-то ему сказал пару слов. Смотрю, пехота зашебуршилась и начала расползаться по островкам в стороны от центра. Потом командир Т-60 вернулся к Т-34, вызвал командира танка, они поговорили, после чего оба залезли в танки и закрыли люки. "Тридцатьчетвёрка" поводила башней влево-вправо, поелозила вверх-вниз пушкой и вслед как даст выстрел прямо в сторону островков с залёгшей на них пехотой! У парней, наверное, Души в пятки попрятались, если успели, когда увидели такое. Снаряд разорвался прямо у завала, пролетев над центральным островком. Сверху это было очень хорошо видно. Т-34 приподнял пушку и всадил ещё один снаряд в сторону завала. Теперь тот попал прямо в него и разметал немалый проём, раскрошив стволы наваленных деревьев. Довернул вправо, снова выстрел, опять попадание в завал, потом влево. "Вот они что придумали! Правильно, завал нужно сносить!" – загомонил наш народ наверху. "Молодцы мужики, догадались, этот завал сколько жизней отобрал. Да с такой помощью наши и ДЗОТы возьмут!". Вслед "тридцатьчетвёрке" начал очередями молотить по завалу из своей пукалки и Т-60. Конечно, у него не ахти какие снаряды, но урон завалу смог нанести и он, проделав неплохую дыру в другом месте. Т-34 переместил огонь вправо, раздолбал ещё часть завала, потом всадил три снаряда влево и нарастил проём примерно до 10 метров. У танка изнутри открыли люк, оттуда заструился дым, видать, надышались парни пороховыми газами. Т-60 лупил по левой части завала. Занятно у них получалось. Гулко бахала пушка Т-34 и в сравнении с ней подпевком плевала снаряды пушка Т-60.

Немцы тоже не дремали. Только ещё наши танки пошли выдвигаться на исходную, а те уже засели в ДЗОТы и заняли места на миномётной позиции. Наблюдатель залез наверх на сосновый НП. После начала нашей танко-артиллерийской подготовки они ответили огнём танка и миномётов, причём клали мины всё ближе и ближе к островкам, в чём им помогал корректировщик с сосны, а потом (или сразу) вызвали огонь своей дальнобойной артиллерии. Сначала с большим перелётом от Т-34 в нашу сторону прислали один снаряд, потом другой, уже на пару десятков метров ближе, а потом, дав поправку, пустились всаживать в белую полосу и в кустарник снаряд за снарядом, нащупывая "тридцатьчетвёрку". Осколками побило островки, посрезАло кусты, перемолотило снег и грязь в кашу, но танк оставался неуязвимым и продолжал лупить выстрелами в сторону немцев. На островках корчились и кричали от боли раненые, к нам вверх поднялись шесть убитых бойцов, удивлённо озиравшихся вокруг и, к своей неожиданности, увидевших нашу толпу. "С прибытием, славяне!".

Не унимался и немецкий танк. Командир его, скорее всего, увидел взорванный проём в завале и начал бить туда же в нашу сторону, дабы не разрушать элемент своей же обороны и не помогать нашим в том же. И по сути он начал противотанковую дуэль с нашей "тридцатьчетвёркой". Но его снаряды втыкались в ближнее прибрежье островков и, если и причиняли кому вред, то только нашей пехоте. Танк попытался задрать ствол вверх, чтобы стрелять по дуге, выпустил 3 снаряда, неизвестно куда улетевших, вернул пушку в обратное положение и продолжил садить в проём завала, поворачивая пушку чуть влево или вправо.

Один из наших снарядов разворотил крышу правого немецкого ДЗОТа. "Тридцатьчетвёрка" дослала туда ещё три снаряда, один из которых попал прямо в амбразуру ДЗОТа и взорвался внутри. "Конец гаду, ура!!!" – возопила высь нашим дружным гомоном.

Вероятно, этого не видели в "тридцатьчетвёрке", потому что она продолжала бить во вражью сторону, не переставая и не обращая внимания на близкие разрывы чужих артснарядов. Жару поддавал и Т-60. Он под прикрытием огня Т-34 продвинулся от островков к завалу слева и вот его командиру, кажись, и было видно в проём, им сделанный, – куда попадают снаряды. Он начал поливать своей автоматической пушкой по второму ДЗОТу, по танку и по окопам справа и слева от него, разбавляя время от времени стрельбой из пулемёта. Больше ничего для него, да и вообще для кого-либо, доступно не было, обзор маленький, а гансы умело спрятали свою оборону в складках местности. Уцелевший ДЗОТ остервенело огрызался пулемётом, поводя своё рыло в разные стороны. Стрелял в белый свет как в копеечку, поскольку наша пехота к завалу ещё даже не выдвигалась. Танк фрицев тоже без остановок лупил примерно в сторону нашего Т-34. Несколько малых снарядов Т-60 чуть ли не очередью попали в башню танка, потом, через перезарядку, командир Т-60 снова попал в немца и, скорее всего, снарядом всё-таки заклинил ему эту самую башню, особого урона, впрочем, не нанеся и не пробив ни одной дыры. Однако, немцы внутри перестали стрелять, не иначе, оглохли от попаданий или даже побило кого. Т-60 до окончания боезапаса сумел ещё и по крыше второго ДЗОТа попасть, покоцать деревянные стенки и предполье перед амбразурой взрыть так, что и пулемёт на время заглох. В общем, немчуре досталось порядком. Стрелять продолжили только их немногочисленные стрелки да миномётчики.

Пока суть да дело, смотрю – мать честнАя! – а к нам снизу поднялись 2 ганса, те самые, из развороченного ДЗОТа, что с биноклем и сигареткой в первый день куражились, свою победу рассматривали. Морды виноватые, руки подрагивают, глаза всё больше в пол, ну, в смысле вниз. Опаньки, пулемётчики, спецы по расстрелу! Ёкэлэмэнэ!

- Никак из ДЗОТа, болезные? – кинулся на них взводный.

- Не трожь их, лейтенант, - тормознул его Пётр Иванович. – Всё одно ничего не выйдет. Тут мы на равных правах.

- Их бин камраден, камраден, - почти фальцетом вякнул один из фашистов.

- Хрен тебе, а не камраден. Тут для тебя товарищей нет. Кто тебя сюда звал? Какого рожна ты здесь делаешь? Тьфу, морда! Вали отсюда, зараза фашистская.

Тем временем и наша пехота оклемалась и потихоньку перебежками, меж разрывов снарядов и мин, приблизилась к остаткам завала, где и залегла. Оттуда нестройным треском бойцы начали палить из винтовок и "ручника" в сторону оставшегося и молчащего покуда ДЗОТа, не рискуя перевалить через завал. Наши мужики наверху оживились и скопом заорали:

- Братва, вперёд! Давай, давай, навались! Чутка осталось. Бей гадов! Вперёд, ураааааааааа!!! За Родину, за Сталина! Ураааааааа! Давааай!!!

Нам всем казалось, что нас НЕЛЬЗЯ НЕ услышать. Мы же такой ор подняли! Ещё один бросок внизу под наш подгон сверху – и мы возьмём ДЗОТы. Но никто из бойцов ни с нашей, ни с немецкой стороны ни разу не поднял голову вверх, не показал на нас пальцем, не помахал рукой в приветствии, не выстрелил в нас. Только сейчас, после мощного гвалта наших мужиков сверху и полного отсутствия отклика на нас, я до конца понял и своё настоящее положение, и слова Петра Ивановича "Мы с ними РАЗЪ-Е-ДИ-НЕ-НЫ". Цепочка между Навью и Явью точно разорвана. Живые во плоти, ходящие по земле, нас, живых, но бесплотных, не слышат и не видят. Наше время и бытие разделились. Связки нас, живых ЗДЕСЬ, с теми живыми, кто ТАМ, нет никакой. Для них мы погибшие, немые, незрячие, неживые, не существующие. Мы их видим, они нас нет. Для появления связки нас, бесплотными Душами в Нави обретающихся, и Души любого земного человека во плоти он "должен" ТАМ в Яви умереть и освободиться от бремени своего тела! И только так. А обратного хода нам ТУДА в наши бывшие тела нет. Мёртвых не оживить. С живыми во плоти не поговорить. Кончилось наше земное время в этих телах. Так понимаю. И детей не все из нас оставили, внукам нашим не родиться и нам в них не прорасти…

Продолжение следует.

И.И. Ивлев ©