С Днем Победы или без зарплат и иллюзий!

9 мая 2009 г.

Российский поиск как явление вновь заявил о себе масштабным проведением работ на местах боев Великой Отечественной войны. Минуло два десятка лет с момента официального начала их, результативность усилий по естественной причине спадАет, количественно теперь почему-то считается удачным, если отдельно взятый отряд в итоге хотя бы себя "обработает", т.е. если поднимет из воронок, окопов и с поверхности хотя бы по бойцу на брата-сестру - участника экспедиции. Бывает, и "не везет". Но, по сути, даже если хотя бы всего один человек будет найден в результате искренних усилий подвижников, то и эта скромная цифра делает им честь. Особенно сейчас, когда государство, мотивируя искусственно созданным кризисом, в лице своих чиновников удивительно дружно вновь почти повсеместно отвернулось от насущности проблемы.

Принимающие регионы фактически мало кого принимают в прямом смысле слова, уполномоченные организации и местные органы власти разве что согласовывают заявки, получают списки и заверяют командировочные удостоверения. Иногда помогают оплатой гробов для погребения останков солдат. Серьезная помощь транспортом, продуктами, ГСМ, медиками практически отсутствует. Искатели предоставлены сами себе. Это не исключение, это правило. Дело держится только за счет пробивной энергии руководителей поисковиков и человеческого отношения отдельных местных лиц к ним, чаще всего людей служивых или отслуживших. В этих "боевых" регионах нет и не предвидится создание в органах власти хотя бы поверхностного плана опоискования территории. Подавляющее большинство участвующих отрядов много лет самостоятельно планирует места проведения работ, приезжая на них за тысячи километров. Местным властям, очевидно, не до того.

Численность поисковиков в противовес кризису не сократилась. К примеру, наши коллеги из Башкортостана и Татарстана, Тюмени и Новосибирска сумели собрать средства для централизованного выезда в Ленинградскую и Новгородскую области многих десятков и даже сотен поисковиков от каждого региона. А собирали расходную часть финплана экспедиций с миру по нитке: в довесок к бюджетным средствам кому-то родная бабушка отдала свою пенсию, а кто-то своим горбом заработал недостающие рубли, внеся их в общий котел. Существенно помогли и немногие добропорядочные спонсоры. Почти каждый отряд нынче обзавелся GPS-ками, глубинными и обычными металлоискателями, хорошими палатками, генераторами, спальниками, экипирован амуницией и снаряжением. У многих свои авто, радиостанции, компьютеры, всякий участник имеет телефон. Всё это облегчает жизнь и работу в экстремальных условиях.

По приезду в районы боев больших групп энтузиастов их поиск подчас не дает быстрого зримого результата - верхи и легкодоступные места уже зачищены ранее. Настырная и неудержимая, безценная наша Молодежь не за деньги лезет в глубь лесов и хлябь болот, топает многие километры пустых подходов к конкретным точкам в тайге, тащит на себе котлы и снедь, металлоискатели и лопаты, сливает по семь потов ради того, чтобы укопаться в полтора профиля на очередной безымянной высотке, испоясанной траншеями и избитой воронками, нередко запаханными, и кубометр за кубометром вынутого грунта старается постичь суровую правду войны. Останки забытых государством воинов после выемки десятков кубов могут быть найдены там, но может статься и так, что шурфы и проходка дадут только ржавую железяку, но не отдадут солдат по причине их отсутствия. В глазах обида и расстройство, которые быстро проходят, ибо шустрые ноги и глаза поисковой разведки вновь отыскивают очередной объект, еще дальше, еще сложнее и драматичнее. И всё повторяется. Разве можно назвать этим людям цену? Кто рискнет наречь их усилия безполезными? Только бездушный негодяй.

Другие наши коллеги в заболоченных местах "минниками" и щупами штудируют сантиметр за сантиметром поверхности, дабы "словить" останки солдат в соседстве с металлическими элементами амуниции и вооружения или на щуп. Каски, котелки да кружки давно подсобраны иными страждущими и потому уже не отмечают наиболее вероятные места гибели воинов. А посему почти каждый клик осколков снарядов и мин в динамиках "минников" и каждый близкий к характерному стук щупа заставляют горбатиться над землей - а вдруг боец? - и так сотни раз за день.

Участники многих отрядов и объединений исследовали боевые действия на обрабатываемой территории путем посещения Центрального архива МО РФ в Подольске, но многие так и продолжают работать без оного, полагаясь только на свое везение, окопные щупы, да громоздко-дорогие, но эффективные на металл глубинники "GEMINI". От того вместо адресного подхода наматываются под ноги и колеса многие десятки пустых километров, бьются сотни шурфов и метров траншей, пока не удается найти искомое. Архивные документы с нашей и немецкой стороны сокращают и время, и расстояния. Немецкие документы за малые деньги черпаются из Национального архива США, "дешево и сердито", в фотокопиях подлинников. И первыми туда проторили широкую дорожку отнюдь не официальные поисковики.

Всякая сухая территория боев уже перекопана вдоль и поперек неисчислимыми трофейщиками ("черными") в поисках "хабора" - предметов личного обихода, вооружения, снаряжения, амуниции солдат. В их честИ немецкие позиции, места пребывания и "лежаки" (погребения), наши, на их взгляд, на порядок беднее. Официальные поисковики ("белые" или "красные"), как правило, идут вслед, разгребая их отвалы и нередко отыскивая разбросанные там и сям останки как наших воинов, так и "фрицев". Там же попадаются и медальоны, и награды бойцов. Немудрено, если первые вместо скребка или ножа простецки и цинично с оттягом используют штыки совковых лопат от "FISKARS" да орудуют ими на ямах в два-три смычка.

Есть ли перспектива у поиска как профессии многих людей? В нынешнем нерегулируемом виде ее нет. Для начала его вскоре ограничат жесткими условиями получения допуска для работы на местах боев. Например, в Кировском районе Ленинградской области в дополнение к согласованиям в районной и поселковой администрациях, милиции и ФСБ, санэпидстанции и пожнадзоре в местном РОВД уже требуют подлинные справки из РОВД по местам прописки каждого участника об отсутствии у них судимостей. Введут в УК РФ новую статью или дополнение к существующей об уголовной ответственности за несанкционированные раскопки на местах боев. На федеральном уровне под эгидой МО РФ для координации поисковой деятельности будет создано гос. учреждение, о котором мы писали ранее. В каждом "боевом" регионе создадут его региональные представительства. Проведут аттестации командиров, объединений и отрядов этих регионов, разработают и введут Положение о поиске и порядок допуска к работе. С поисковиками "тыловых" регионов сложнее, но и там что-то придумают.

Побасенное "кто в лес, кто в облака" закончится. Станет ли лучше?

Вчера мы с почестями и отпеванием предали земле на воинском мемориале "Новая Малукса" останки 230 бойцов и командиров РККА. Только наш отряд (26 участников) поднял 30 человек, в т.ч. двух лейтенантов и старлея, увы, так и не узнав их имен. По найденному четыре дня назад в отвале трофейщиков медальону удалось установить имя Тутова Петра Ивановича, 1898 г.р., у которого в Запорожье ныне проживает дочь Варвара Петровна. Пропал без вести наш воин, учтен в 1949 г. по сообщению РВК с формулировкой "считать пропавшим без вести в октябре 1943 г.". Стало быть, и остальные 29 найденных нами бойцов также могут оказаться неучтенными штабом их воинской части, в т.ч. и все три лейтенанта. Отнимая три месяца от даты учета пропавшим, мы получаем июль 1943 г., а это месяц начала (22.07.43) Мгинской наступательной операции 8-й армии Волховского фронта, чьи поля боев мы сейчас зачищали. Послал воин письмо родне в июле да и сгинул в мясорубке через пару недель в 50 метрах от немецких позиций вместе с взводом своих товарищей. Мы очень надеялись, что Петр Иванович "потянет" за собой имена своих найденных нами сослуживцев через список потерь его в/ч, да, видать, не судьба пока, раз часть о нем забыла. Не сработали пока ни подписанные инициалами хозяев ложки, ни фамильные котелки. Нет данных на них в ОБД "Мемориал".

Соседи из Башкортостана и Екатеринбурга (90 участников) подняли 50 человек, у которых оказалось два медальона и подписанная расческа. Вот имена их владельцев:

1. Утенков Константин Александрович, 1914 г.р. из Москвы, родственников удалось установить и найти благодаря записи на расческе и сведениям ОБД "Мемориал", а также усилиям завсегдатая нашего Форума Ларисы, причем так быстро, что близкие успели прибыть вчера из Москвы на погребение.

2. Анастасенков Павел Григорьевич, 1903 г.р., уроженец Смоленской области, Екимовичского района, Даниловского сельсовета.

3. Курленков Николай Павлович, 1914 г.р., уроженец Могилевской области, Шкловского района, Чернорученского сельсовета, д.Рамшено. В ОБД "Мемориал" ошибочно значится как Курлянков.

Два последних воина найдены в небольшом окопе рядом друг с другом. Анастасенков учтен штабом 294 сд как пропавший без вести между 17.09.41 и 08.11.41, а Курленкова дивизия вообще не учла в потерях и о его гибели или пропаже не донесла по инстанции. Его учел Шкловский РВК в донесении от 1946 г. как пропавшего без вести аж в августе 1944 г. (на основе даты освобождения района!).

Такая вот проза минувшей войны: погибли вместе, лежали вместе, найдены одновременно, а бумажный учет судеб не выдерживает критики.

.

С праздником Великой Победы Вас, соотечественники! Низкий поклон ветеранам и поисковикам, кого не личные зарплаты, а искры в сердце да судьбы солдатские привели на бывшие поля боев. Даст Бог - встретимся вновь там же, с тем же, для того же!

.

И.И.Ивлев.

.

P.S. Не прошло и 4-х суток, как благодаря нашим коллегам из Беларуси (Александр Дударенок и Артем Симоненко) отыскались в Могилевской области родственники Курленкова Н.П. - сестра Анастасия Павловна, внук Дмитрий Владимирович и внучка Зоя Владимировна!!! Замечательный пример для государственных систем!