Волга - Слякоть - Пароход...

14 июня 2008 г.

Угасание, точнее - вырождение официального поискового движения становится фактом очевидным. Ветераны изрядно постарели под грузом борьбы с трезвостью, властями, безденежьем и мирской суетой. Новые технологические веяния, резко меняющие результативность усилий, ими почти не используются вкупе с нажитым опытом, часть которого, увы, уже давно потеряла актуальность. Прошедшее в апреле с.г. открытие Вахты Памяти в Калуге, приуроченное к 20-летию поиска, и проведенная только что в июне Всероссийская конференция "Совершенствование работы по увековечению памяти погибших при защите Отечества" в Казани показали, с одной стороны, нежелание (или неумение) организовать мероприятия так, чтобы это было полезно и удобно всем участникам, а не только организаторам, но, с другой стороны, выявили необучаемость подавляющего большинства действующих кадров как на текущих достижениях движения, так и на его просчетах. Когда люди в любом деле не учатся очевидному - дело угасает.

В то же время подпирающая с тыла молодежь меркантильна и конкретна в своих устремлениях выжать максимум из таких пафосных мероприятий, на которые кое-где выделяются кое-какие деньги, иногда немалые. Память о погибших предках для нее уже не долг целой страны, невозданный вовремя солдатам Великой Отечественной, бередящий душу и двигающий к эффективному действию, а повод для служебного (или даже имущественного!) приподнятия. Кому-то из молодых после нехитрых пассов без достаточного профессионального основания уже присваиваются незаслуженные награды, кто-то претендует и занимает посты в государственных структурах, кому-то нравится декламировать стихи под музыку и эпатировать публику со сцены - "А помнишь ли ты войну?", кто-то поднаторел в сочинении пасквилей в письмах губернаторам, депутатам Госдумы и журналистам, иные "умники" в кровь бьются за бюджетные деньги ради отката их в собственный карман под видом проведения поисковых работ или "патриотической" работы с молодежью, а шестые сооружают то, что не имеет и не будет иметь применения в ежедневной общей практике, но самоценно в науке, особенно академической. И лишь весьма малая часть идущей вслед молодежи действительно учится многоликим особенностям процесса во благо самого дела, и, научившись, применяет навыки на практике.

Потерянное почти впустую время – главный невосполнимый пробел обоих мероприятий. "Раздатки" вроде бы увезено участниками немало, пьянствовали они на порядок меньше, чем в иных подобных событиях (организмы устают уже быстрее, нежели раньше), но всю пользу от чрезвычайно дорогих по затраченным средствам встреч можно было бы уместить в 4-5 часов регламента, когда действительно заинтересованные и компетентные лица могли бы предметно обсудить узкие места процесса, а иной раз и "расшить" их. "Овчинка" такой многолюдной и многодневной выделки явно не стоила!

Причина древняя как мир – тщеславие. Его не побороть со стороны, пока оно живет внутри как человека, так и групп человеческих. Раз есть дата, значит, нужна "помпа". Объяснять что-либо безполезно, эффекта нет и не будет. Сколько раз нужно сказать о том, что даты 9 и 40 лет не празднуются, чтобы это подействовало? Ее можно упомянуть, к ней можно чуть позже приурочить проведение мероприятия в течение 4-х суток праздничных июньских выходных (с 12-го по 15-е), но не праздновать аккурат день в день, нарушая давнюю традицию (6-го). В итоге, как раз только к окончанию мероприятия и к началу общих июньских праздников пришла нормальная погода (случайно? – ничего случайного не бывает), а в зафрахтованный срок (с 6-го по 10-е) более 100 человек 4 суток в дождь и холод проваландались по Волге взад-вперед от Казани до Ульяновска и вслед до камской Елабуги и чувашской Козловки. Высаживались десантами то тут, то там, время от времени встречались в конференц-зале, до отвала питались в судовых кают-компаниях, а основное время "жались" по каютам, палубам и междусобойчикам. Ждали и насилу дождались к отъезду кто солнца с теплом, а кто окончания почти пустого вояжа (светлым пятном, справедливости ради, следует признать содержательную поездку по Елабуге).

ЧуднО было при этом наблюдать, как для подавляющего большинства профессиональных поисковиков откровениями (!) стали рассказ главного специалиста корпорации "ЭЛАР" В.И.Тумаркина (Москва) о способах работы с его детищем - ОБД "Мемориал" (за 1,5 года уже апробированными вдоль и поперек людьми, далекими от поиска как профессии), а также повествование И.Дьякова (Вологда) о деталях обработки бланков медальонов со слабочитаемыми или утраченными текстами (что же сложного в программе Photoshop?).

Описанные ими методы ежедневной работы с информацией априори должны были еще до приезда на конференцию быть приняты на вооружение большинством приглашенных участников, ибо теперь являются основой поиска как профессии, но таковыми не стали. Ни у кого нет Интернета или нужных программ? Никто между собой не общается и не обменивается информацией? Не верю. Только на двух сайтах ("Одноклассники" и "В контакте") поисковиков и их групп зарегистрировано столько, что хватит на целый полк! Сложились даже "Поисковые братства", чуть не сказал - "бл…ва".

Не лучший привкус вызвала демонстрация геоинформационной системы (ГИС), основанной на результатах работы поисковиков в "Любанской экспедиции" в Тосненском районе Ленинградской области. Гора за 7 лет родила мышь. Анализ только части особенностей системы не внушает никакого пиетета. Например:

1. К местности в районе реки Смердыня, ручья Лезно, ручья Кородынька, Макарьевского болота, в которой с 1997 г. проводится эта экспедиция, за 64 года уже "приложили руки" мародеры, лесорубы, дорожники, дачники, грибники и безконтрольные поисковики. Их ущерб при изменении оставленной войсками обстановки образца 1944 г. невосполним, учесть его в ГИС уже невозможно. Назвать идеальным данный исследовательский полигон язык не поворачивается, ГИС же призвана работать именно на идеальном, сиречь – утопическом, полигоне, где обстановка была и остается неизменной. Оцифрованные карты боевых действий "не ложатся" на конкретику послевоенной местности, тем более, спустя 64 года после ухода войск – где-то прошлись масштабными вырубками, где-то мелиорацией, где-то карты врут.

2. Экспедиция не работает в этом боевом лесу в ежедневном режиме, появляясь там краткосрочными наездами разнородных групп поисковиков 2 раза в год, и это влияет лишь на ухудшение информационной составляющей, а не на ее оптимизацию.

3. Стержнем ГИС является Интернет, выдерни который – и система мертва для сообществ пользователей. Например, в тамошнем лесу нет мобильной связи (может быть, когда-нибудь появится), стало быть, не выйти в Интернет и не подключиться к основному серверу ГИС. Работа с системой будет возможна только на базе в Казани или в локальном режиме в лесу (при этом вся исходная к началу работ в лесу база геоинформационных данных должна быть расположена на мощном компьютере, защищенном от перипетий полевой жизни).

4. Можно действовать и в локальном режиме на одном компьютере без связи с Интернетом, но в этом случае теряется смысл многолетней разработки системы группой специалистов ИПИАН Татарстана, которые создавали ее как сетевую он-лайн Интернет-версию. Изменения в базу данных ГИС в процессе текущей работы экспедиции вносить скорее всего необходимо, поэтому также возникает, вероятно, небольшая, но ощутимая проблема синхронизации данных локальной версии (на компе в лесу), в которую могут быть внесены изменения, с сетевой (на базе в Казани).

5. По замыслу разработчиков, ГИС через Интернет должен наполнять каждый действующий руководитель поисковой организации (отряда) после авторизации и ее проверки системой. Не касаясь деталей наличия Интернета у пользователя в частности и его квалификации при работе с компьютером вообще, возникает вопрос - где гарантия от недобросовестных действий, ввода заведомо искаженной или ложной информации? Где гарантия в том, что реальные результаты, а также документация работ на бумажных носителях у этой организации (отряда) также будут соответствовать введенным в ГИС данным?

6. "Точность" приборов GPS-навигации общеизвестна и печальна. Учитывая наличие у поисковиков среднебюджетных, а то и простейших, навигаторов, можно считать хорошим результатом, если погрешность их измерений будет составлять 6-12 метров. Но такая погрешность для ГИС никуда не годится. Человек, который не участвовал в процессе эксгумации конкретных останков, вряд ли впоследствии, используя данные замеров координат, размещенных в ГИС, точно определит на местности, особенно в тайге, – где они подняты. Более точные аппараты дают погрешность 2-3 метра, но они стоят от 20 тысяч "рэ" и их пока "раз-два и обчелся". Если же на конкретном участке работ на площади 1000 – 3000 квадратных метров найдены на поверхности 30-40 солдат, а такие варианты событий нередки, то при существующей погрешности GPS-навигаторов точного исходного местоположения останков конкретного воина не определить, особенно, если 2-3 человека погибли в бою рядом друг с другом. Тут и более точные навигаторы не подмога. И российская система ГЛОНАСС пока в будущем, а время уходит, точности не прибавляя.

7. Использование цифровых фотографий мест работ ("раскопов") также вызывает недоумение. Через год место работы на поверхности почти полностью зарастает молодой порослью и заметается листвой, через 3 его уже можно не найти. Фотографии становятся неактуальными, читай - лишними. Фотографии личных вещей, найденных при воине и оставленных за ненужностью на месте работы (на "раскопе"), также вряд ли подсобят системе, ибо нет гарантии в том, что они останутся на месте и что их не уберет всякий случайный человек. Опять же: если оставлены – то почему? А если взяты участниками по окончании работ – к кому их "привязать" при близости расположения останков разных воинов и где хранить до возможного отыскания родственников в далеком будущем?

8. Не выдерживает критики также и обоснование необходимости разработки этой ГИС для того, чтобы максимально точно учесть результаты неполных эксгумаций. При неточной работе GPS-навигаторов лучше 2 раза вручную учесть останки одного из бойцов, поднятые кем-то ранее неполно, чем ради этого городить громоздкую и малопонятную исполнителям работ электронную систему. От такого невольного двойного счета никто не застрахован, кардинального влияния на процесс работ он не имеет, а точного количества имевшихся останков воинов на утопическом неидеальном полигоне (см. п.1) не установить никогда.

9. Проблема с исполнителями и бюджетом – не надуманная. Кто будет реально обслуживать систему, наполнять ее данными, контролировать качество их ввода, систематизировать информацию бумажных носителей, сопоставлять записанные сведения на бумаге с введенными в электронную базу данных, сводить введенные данные в понятные пользователям формы, администрировать, вести квалифицированную переписку с пользователями и авторизованными участниками, и т.п.? Штатное расписание, фонд зарплаты, помещения, коммунальные услуги, расходные материалы, связь, Интернет, основные средства, ремонт оборудования, командировки?

10. И главное - в чем смысл создания этой ГИС? Установление имен погибших воинов, чьи останки подняты и похоронены поисковиками? Полноте, коллеги. Никакие количественные результаты полевых эксгумаций и полные списки потерь воинских частей в данном месте (а также именные вещи, найденные при бойцах) даже плюсом к подробной картине тамошних боевых действий согласно архивных документов не дают никакой юридической гарантии в том, что останки найденных воинов принадлежат тому или иному их списку из в/ч! Я уж молчу о варианте, когда найденные воины не значатся ни в каких списках в/ч, а учтены только по послевоенным донесениям РВК как пропавшие без вести или не учтены нигде и никак и о ком помнят только в семьях (установление имени одного бойца в этом случае никак не ведет к установлению имен остальных, рядом погибших, солдат).

Почему нет такой гарантии? Установление имен найденных воинов, не имевших при себе ничего для их идентификации (медальон, награда, подписанная личная вещь) нереально без анализов ДНК их костных останков и сопоставления с результатами анализа ДНК возможных ближайших родственников. Кто и на какие средства будет проводить розыск возможных родственников и дальнейшие двойные анализы ДНК для сопоставления результатов? Один анализ ДНК стоит не менее 35000 рублей. А если сопоставление анализов ДНК отрицательное - кто и из каких ресурсов будет платить?

К решению проблемы идентификации можно будет чуть-чуть приблизиться только тогда, когда:

а) собраны, документированы, систематизированы и размещены на хранение образцы костной ткани всех найденных в районе работ воинов, проведены полные анализы ДНК каждого образца, результаты которых введены в пока отсутствующую "Общероссийскую базу данных ДНК найденных на полях боев воинов"; в качестве приложения к этой базе по каждому району работ должны будут привлечены подробные возможные списки потерь в/ч (или сделана ссылка на ОБД "Мемориал"), подробные посуточные характеристики боевых действий в районе работ с детализацией хотя бы до батальона, подробные географические координаты каждого места находки, мест последующего погребения останков, реквизиты непосредственных участников работ и мест хранения артефактов;

б) в российской армии при призыве на военную службу новобранцев будет осуществляться обязательный анализ их ДНК с вводом результатов в армейскую базу данных и обязательным автоматическим сопоставлением полученных результатов новобранцев с "Общероссийской базой данных ДНК найденных на полях боев воинов" с целью выявления прямых родственников.

Эти два пункта как основные для процесса идентификации останков найденных воинов, а не один лишь частный и не вполне удачный пример ГИС "Любанской экспедиции", позволят лишь приблизиться к конкретизации юридической составляющей поисковых работ, другими словами, - приблизиться к установлению прямых родственников найденных воинов и, тем самым, надеяться на установление их имен. Почему только приблизиться и только надеяться? Всех найденных бойцов поименно все равно не установить, ибо далеко не у каждого из них сейчас есть ныне живущие родственники, тем более призываемые в армию, а всю страну на анализы не заманишь. Распад СССР также внес свои серьезные коррективы. Соответственно, совпадаемость результатов анализов ДНК воинов и ныне живущих людей будет практически нулевой очень долгое время - десятки лет (в настоящее время пока ни один из двух упомянутых пунктов не реализуется никем – ни поисковиками, ни армией), пока не будет накоплен достаточный фактический материал.

Вывод: ГИС - ради ГИС и академических симпатий ее разработчиков. У меня нет вопросов к ним, все стало ясно из первой же инсталляции. Как нет ни согласия, ни несогласия с ними. Это план работы института проблем информатики Академии наук Татарстана, там свои законы и понятия о профессиональной пригодности и целесообразности затраты усилий. Каждому работнику нужно двигаться вперед, а не просто получать зарплату. Чужое мнение со стороны никак не может повлиять на план работы института, ибо продукт рано или поздно должен быть выдан на-гора. И потому - флаг им в руки! Другое дело, что применение продукта на практике не произойдет, исключая разве что попытки сведения разрозненных данных в той же "Любанской экспедиции". Ни в каком другом месте боев любого другого региона система не применима, поскольку каждый из них уже давно изменен (восстановлен, рекультивирован, застроен, изгажен, ...) всеми доступными людям способами. Один простой пример: количество погибших в регионах воинов в 1,5 - 3 раза отличается в бОльшую сторону от количества воинов, учтенных в паспортах воинских погребений в этих регионах. Отсюда сонм проблем для родственников в поисках мест последнего пристанища бойцов. В свою очередь, паспорта воинских погребений, размещенные теперь в ОБД "Мемориал", хорошо, если соответствуют действительности процентов на 50, - т.е. если список погибших хотя бы на 50 % соответствует в действительности тем, кто упокоен на мемориале. А причиной тому массовый "бумажный", а не реальный перенос воинских погребений из мелких в крупные. Соответственно, сотни тысяч воинов так и остаются в прежних мелких, уже специально местной властью запаханных и заровненных, и теперь почти забытых ею и людьми погребениях, над которыми не стоят не только памятники, а и просто памятные знаки. Таких примеров только в нашей практике уже десятки. Один из них только что жестко резанул сердце в Ленинградской области. Еще примеры: родственники учтенных бойцов очень часто по незнанию приезжают поклониться в места официальных учтенных погребений фактически пустому месту, - туда, где их близких нет:

а) несколько тысяч бойцов по-прежнему лежат на Синявинском поле в 0,5 - 1,5 метрах от поверхности в запаханных траншеях, воронках, блиндажах, а отдают почести им в 1 - 3 км к востоку на мемориале "Синявинские высоты";

б) в районном центре Кировске Ленинградской области под футбольным полем в центре города лежит 20000 (!) бойцов и командиров; власть знает об этом, но отвела в свое время для Памяти крохотный пятачок на южной стороне стадиона, где упомянуты на плитах всего лишь несколько сот человек!

В таких условиях дикого несоответствия реальности и учетной документации электронный изыск ГИС неактуален.

Прозвучавшие на конференции тезисы о возможности и необходимости проведения анализов ДНК в полевых условиях прямо на месте работ (на "раскопе") не выдерживают даже самой поверхностной критики и потому здесь не рассматриваются. В связи с этим единственным вопросом, достойным внимания и связанным с проведением поисковых работ, но практически пока не связанным с вопросом о ГИС, следует считать сбор, документацию, систематизацию и хранение образцов костной ткани всех найденных поисковиками в любом районе работ воинов, о чем слова на конференции не прозвучали! Рано или поздно, но эти образцы через десятки лет могут сработать вышеописанным образом, и по анализам ДНК когда-нибудь можно будет надеяться установить имена найденных солдат. Тогда и ГИС "Любанской экспедиции", возможно, пригодится. Хватило бы жизни на то, чтобы точно установить имя хотя бы одного бойца.

Слова вышесказанные больно бьют по самолюбию организаторов конференции. Вместо благодарностей за досуг – нА тебе! Хотелось бы благодарить не за досуг, а за эффективную работу. Она не состоялась, и потому вынужден повторить тезис о почти впустую потраченном времени. Его не восполнить дождливыми красОтами Волги и дискотеками в пароходном чреве. Приходится к месту фраза А.Папанова из "Холодного лета 53-го": "Об одном жалею – годы! Знаете ли, очень хотелось бы поработать…".

.

И.И.Ивлев.

.